Фукусима... Это слово не сходит из новостных лент вот уже более полутора месяцев. И хотя страсти несколько поутихли, многие из нас периодически задаются вопросом: «А ко всему ли мы оказались готовы?», «Все ли уроки извлечены?» Однозначных ответов на эти и другие вопросы как не было, так и нет. В силу специфики своей работы Примгидромет оказался в самой гуще событий. На него легла колоссальная как психологическая нагрузка, так и «чернорабочая». Интересно, как, оглядываясь назад, его руководитель Борис Кубай оценивает действующую систему обнаружения угрозы и оповещения о возможном возникновении чрезвычайной ситуации.
- Борис Викторович, эта огромная психологическая нагрузка и ответственность не сказывается на Вашем здоровье?
- Как говорится, «не дождетесь». Но, откровенно говоря, переживаю за здоровье некоторых моих коллег.
- Прошло уже более полутора месяцев со дня землетрясения и цунами в Японии. Оглядываясь назад, какие выводы о готовности нашей Службы предупреждения о цунами Вы для себя сделали?
- Хороший вопрос, спасибо. Вы, наверное, знаете, что существует специальная федеральная Программа, в рамках которой в последние два года в Приморском крае были модернизованы пункты наблюдения за цунами, установлено оборудование, которое в автоматическом режиме, с дискретностью одна минута, передает информацию об уровне моря в пунктах Сосуново, Рудная пристань, Преображение, Находка и Владивосток.
Надо сказать, что это оборудование прошло проверку боем, зарегистрировало цунами высотой до 34 см, и позволило оперативным службам принять, обработать информацию и довести оповещение о цунами до Центра управления ГОЧС за полторы-две минуты, вместо 15-20 минут, как это было раньше.
- Значит, Вы удовлетворены оперативностью принятия решения?
- Учитывая, что промежуток времени между землетрясением и волной цунами в Японском море составляет 40-45 минут, выигрыш во времени более 10 минут был до недавнего времени почти фантастикой.
- И все-таки у каждого большого плюса обязательно есть и минус, а был ли минус в данном случае?
- К сожалению, был, да, впрочем, он и остается ныне. Автоматический пост в Сосуново в момент цунами «молчал» из-за сбоя в системе энергосбережения. Поэтому мы так и не узнаем, дошла ли волна цунами до Сосуново или нет.
- Можно было данную поломку оперативно устранить?
- Теоретически - да, а практически - нет. Причина кроется гораздо глубже, чем хотелось бы.
- Кадры, запчасти, деньги?
- В рамках реализации Программы приказом Росгидромета во Владивостоке был создан специальный Центр цунами, призванный круглосуточно отслеживать сейсмологическую обстановку в Японском море, оценивать каждое наблюдающееся землетрясение на цунамигенность, обеспечивать эксплуатацию аппаратуры и максимально оперативно объявлять тревогу цунами при малейшей угрозе. Но идея была правильной, а ее реализация - как всегда, осуществлялась по-русски. Вместо положенных по нормативу 12 штатных единиц было выделено всего лишь 6, а остальное, мол, мы должны заработать сами.
- Да, но ведь это абсурд, как и кому можно продавать тревогу цунами?
- Конечно, абсурд, мы, естественно, и не продавали. Но и денег на создание полноценной структуры для технической поддержки дорогостоящего оборудования, круглосуточно работающего в морской агрессивной среде, мы не имеем. Устранить неполадки в Сосуново могли специалисты службы средств измерений, но они все это время были в разъездах, обслуживая метеорологические и гидрологические комплексы.
- Выходит, что обслуживать такое важное оборудование некому? Оно может подвести в любое время, в том числе и в период угрозы цунами?
- С одной стороны, ряд агрегатов резервируется. Система связи, например, резервируется практически троекратно, с другой стороны, все не зарезервируешь, техника есть техника, она тоже может стареть. К тому же она довольно сложная, и не каждый сможет ее «оживить», здесь нужны специально обученные люди.
- И каков выход?
- Будем продолжать убеждать Москву в необходимости выделения положенных по нормативу штатов. Это федеральная функция, и здесь ни к кому, кроме Москвы, аппелировать не приходится.
- Вслед за землетрясением и цунами в Японии происходит авария на атомной электростанции. Примгидромет был переведен на работу в режим повышенной готовности. Что это означало?
- Это означало, что уровень радиации на территории края стал измеряться не один раз в сутки, а 24 раза, что химические и гамма-спектрические анализы мы должны производить не один раз в месяц, а ежедневно. И вдобавок к этому, боевые самолеты стали регулярно привозить массу проб воздуха, взятых над территорией различных регионов. Темпы и объемы работы увеличились многократно.
- Готова ли оказалась Служба к такому повороту событий?
- И да, и нет. Наши кадры, наше оборудования оказались чуть ли не единственными на Дальнем Востоке, способными произвести все необходимые анализы на все возможные в данном случае компоненты.
В разгар событий специальная Правительственная комиссия убедилась в высоком профессионализме специалистов, в надежности оборудования и поставила высокую оценку.
- А чего высокая комиссия не заметила?
- Она заметила все, но развела руками. И порекомендовала в очередной раз просить помощи у Москвы.
- Что конкретно имелось в виду?
- Прежде всего бросились в глаза условия, в которых работают люди. Ни системы вентиляции, ни энергообеспечения, ни эргономические условия не соответствуют требованиям сегодняшнего дня. Нужно строить новый, современный лабораторный корпус.
В рамках Программы ЕГАСКРО буквально накануне событий на Фукусиме во Владивостоке был создан региональный информационно-аналитический центр радиоактивного мониторинга. Но оборудование поступило, а Центра, как такового, нет, он остался на бумаге. В итоге мы уже захлебнулись в объемах работ. Пробы, отобранные на Камчатке, в Хабаровске, Благовещенске, на Сахалине, а также пробы, поступающие с бортов самолетов Минобороны, ждут своей очереди из-за низкой пропускной способности. А ведь не секрет, что проба имеет свойство быстро устаревать.
- Вы как-то говорили о дефиците финансовых средств...
- Такой интенсивный режим работы многократно увеличил наши расходы и на химреактивы, и на химпосуду, и на электроэнергию, и на командировочные расходы. Не будем забывать и о КЗОТе, люди, работающие в ночное время, выходные и праздничные дни, должны получать соответствующую плату. Для примера могу еще добавить, что за полтора месяца мы «съели» весь годовой бюджет химреактивов и вот-вот можем вовсе остановиться.
- Но приближается летний период, когда при определенном стечении обстоятельств воздушные массы могут поступать с района Фукусимы...
- Это обстоятельство нас как раз и тревожит. Может так случиться, что к лету мы будем не способны сделать ни одного анализа.
- И что Вы пытаетесь предпринять в данной ситуации?
- По распоряжению Росгидромета, мы еженедельно направляем туда детализированные донесения о дополнительном расходовании денежных средств. За полтора месяца суммы оказались внушительными. Если к середине мая мы их не получим, придется останавливаться, чтобы не остановиться в самый неподходящий момент.
- Что Вы можете сказать о достоверности информации о радиационной обстановке?
- В качестве получаемых нами результатов мы не сомневаемся. Нам дорога репутация независимой неангаржированной и высокопрофессиональной ориентации.
- А что бы Вы посоветовали простым людям?
- Когда я был ребенком, в 50-х годах, я помню свою бабушку, она была абсолютно безграмотной. Она не умела ни читать, ни писать. Но ее заставляли учиться в «Ликбезе», и мы с ней вместе учили буквы, учились писать, читать, складывать, вычитать и т.д. Мне исполнилось 4 года, и мы полностью освоили букварь и арифметику первого класса.
Сегодня каждый цивилизованный человек может осилить элементарные знания, касающиеся безопасности своего здоровья и жизни. И тогда, узнав о концентрации йода в десять в минус четвертой степени единиц, он не кинется в панику, а спокойно скажет окружающим: «Спокойно, эта доза слишком мизерна, чтобы бить в колокола».
Во время всеобщей паники только знания и самообладание помогают ориентироваться в обстановке и принимать единственно верные решения.
Пожалуй, к этому добавлю еще одно слово - ответственность.
- Спасибо, Борис Викторович, за этот разговор. Наверняка наши пользователи захотят его продолжить, как Вы на это смотрите?
- Все имеющиеся вопросы мы должны снимать, а не накапливать. Если понадобиться, диалог будем продолжать.
- Спасибо.
